Вся земная природа под снежной пеленой покоится и мирно дремлет,
А дух мой, в предчувствии чего-то, радостно и бодро внемлет.

Вокруг вода уж льдом покрылась и в твердый камень природа обратилась,
И песнь веселая пернатой птички смолкла вдруг - и прекратилась.

В саду ж деревья, что старички седые, понурив голову задумчиво стоят,
И белоснежным инеем окутавшись, тоскливо на меня глядят.

Но я унылое мышление на этот миг поспешно оставляю,
И радость общую для мира и людей торжественно сейчас встречаю.

При виде на небе сияния звезды, в пучину новых дум я погружаюсь,
И милосердию сошедшего с небес Царя царей премного удивляюсь.

Как Он, оставив храм на горней высоте, и светлого чертога красоту,
Сошел на землю в мир искать ничтожную людскую нищету.

И сонма серафимов, грозный Царь, повит, пригрет, худыми пеленами,
В скотских яслях ныне возлежит, как человек меж нами.

И пастыри в вертепе том предивному событию тому дивятся:
Волхвы ж с дарами на поклон к Царю Царям спешатся;

И Мельхиор со златом, и Госпар с ливаном и Валтасар смиренно подходили
Ко яслям, где Христос, и Богоматери колено преклонив, дары свои вручили.

Звезда же, путница, что в темном небе ныне ярко миру воссияла,
Спустилась вниз на землю вдруг и близ рожденного Младенца стала.

И свет ея огнистый, лучезарный, она повсюду широко и ярко изливала,
И тем волхвам к Младенцу путь кратчайший "аки перстом" им указала.

Ведомые звездой волхвы, шагами тихими к сему вертепу подступали,
И затаив дыхание, с душевным трепетом, во внутрь его взирали.

А матерь Господа, Мария Дева, гостей высоких радостно, приветливо, встречает,
И за дары Младенцу, Сыну Своему, благодарит и на поклоны тихо отвечает.

Богатые ж цари, пришедшие в вертеп и грозные земные боги,
Дивятся, шепчутся в тиши, какие у Царя небес прежалкие чертоги.

Вертеп Господень сумрачен: воистину, убог и скромен, он холоден и мал,
В нем кабинета нет, как нет просторных комнат и светлых зал;

В нем вместо мебели и стульев бархатных и пышного стола,
Стояла лишь природой сотворенная, отвесная и грозная скала.

И ясли грубые собой кроватку детскую Младенцу ныне представляют,
А сено твердое Ему перинку мягкую и ряд подушек заменяют.

Не сервирован винами и яствами Младенца скромный стол,
Лишь в глубине за яслями - в тени, стоял осел Иосифа, да вол.

И вместо царской багряницы простыя пелены Младенца тело прикрывали,
Осел же наш, а с ним угрюмый вол ему прислугу заменяли.

И по ночам при холоде не раз своим дыханием Младенца тело согревали,
И должность слуг Царю и Господу усердно этим выполняли.

Ни драгоценных вин, ни кухни со стряпней и поварами здесь не видно,
Одна лишь нищета в вертепе том казалася пришельцам очевидно.

С улыбкой дивною Младенец радостно на них взирает,
И всем трудящимся во Царствии своем награду обещает.

Мария ж Дева - Мать гостей персидских тепло, заботливо там принимает,
И вместо яств и сладких вин словами кроткими, что хлебом их питает.

Взамен тимпанов, музыки бряцанья и громких возгласов свирели,
Сонм ангелов с небес предивно, сладко Богу славу в вышних пели.

И песнь небесных ангелов, певцов бесплотных, над Вифлеемом громко оглашалась,
Что родился Спаситель наш и весть о сем в ряд быстрых молний облекалась.

Волхвы и пастыри с Иосифом - отцом сказаньям вещаго пророка убедились,
Младенцу-Богу, падши до земли, смиренно, склонив колена, тихо поклонились,

И слезы радости, что бриллианта блеск, по умиленному лицу из глаз у них катились;
А весть о Господе, пришедшем к нам, по всей земле уже распространилась.

Небесная картина та свята для мира христиан; она пророчески открыта;
И на иконе Рождества, изображением своим осталась также не забыта.

Изображен на ней вертеп: Младенец в яслях, Богоматерь, волхвы с дарами,
Иосиф-старец, с ним Соломония, осел и тощий вол и пастухи с трубами.

Звезда лучами яркими сияет, а ангелы волхвам о чуде том вещают,
И все в безмолвии стоят, и бережно Младенца колыбельку окружают.

Иосиф-старец в думу погружен, сидит в пещере, что-то размышляет,
И нам, сынам земли, о мудрости Творца небес и о пророчестве вещает.

Строками этими я стих свой продолжать писать теперь кончаю,
И чтущаго духовно с Христовым Рождеством сердечно поздравляю.

С высоким праздником к любящим Христа, привет свой ныне посылаю,
И много лет им здравствовать сердечно всем я от души желаю.

Ученых грамотеев - за промахи в стихах прошу меня Вы извините,
А лишь усердие мое, любовь и труд, как знаете так и цените.

Найдутся в нем неточности, неровности в стихах и нелогичность слов,
А это потому, что их писал не грамотей, а самоучка старец и не богослов.

Не для похвал на этом поприще я здесь смиренно потрудился,
А что бы каждому сказать о том, в чем сам я убедился.

Но разумом моим всех милостей и доброты Творца вселенныя не описать,
Я о едином лишь Тебя молю - мне душу грешную дай помощи спасать.

О, цвете райстии, сидяяй в небесех, о жителю превышняго Сиона!
В своих молитвах у Творца, ты не забудь, писателя сего и старца Семеона.

Написал старец - Симеон Егупенок